Мама куда-то ушла из дому. И мы остались одни. И нам стало скучно.
Мы перевернули стол. Натянули на ножки стола одеяло. И получилась палатка. Словно мы в Антарктиде. Там, где сейчас наш папа.
Мы с Витькой влезли в палатку.
Мы были очень довольны, что вот мы с Витькой сидим в палатке, хотя и не в Антарктиде, но как будто бы в Антарктиде, и вокруг нас льды и ветер. Но нам надоело сидеть в палатке.
Витька сказал:
— Зимовщики не сидят так всё время в палатке. Они, наверное, что-нибудь делают.
— Наверняка, — сказал я, — они ловят китов, тюленей и что-нибудь ещё делают. Конечно, они не сидят так всё время!
Вдруг я увидел нашу кошку. Я закричал:
— Вот тюлень!
— Ура! — крикнул Витька. — Хватай его! — Он тоже увидел кошку.
Кошка шла нам навстречу. Потом остановилась. Внимательно посмотрела на нас. И побежала обратно. Ей не хотелось быть тюленем. Она хотела быть кошкой. Я это сразу понял. Но что мы могли поделать! Мы ничего не могли поделать. Надо же нам ловить кого-то! Я побежал, споткнулся, упал, поднялся, но кошки уже нигде не было.
— Она здесь! — орал Витька. — Беги сюда!
Из-под кровати торчали Витькины ноги.
Я полез под кровать. Там было темно и пыльно. Но кошки там не было.
— Я вылезаю, — сказал я. — Здесь кошки нет.
— Здесь она, — доказывал Витька. — Я видел, она побежала сюда.
Я вылез весь пыльный и стал чихать. Витька всё под кроватью возился.
— Она там, — твердил Витька.
— Ну и пусть, — сказал я. — Я туда не полезу. Я целый час там сидел. С меня хватит.
— Подумаешь! — сказал Витька. — А я?! Я больше тебя здесь лазаю.
Наконец Витька тоже вылез.
— Вот она! — крикнул я.
Кошка сидела на кровати.
Я чуть было её не схватил за хвост, но Витька толкнул меня, кошка прыг — и на шкаф! Попробуй её достань со шкафа!
— Какой же это тюлень, — сказал я. — Тюлень разве может сидеть на шкафу?
— Пусть это будет пингвин, — сказал Витька. — Как будто бы он сидит на льдине. Давай будем свистеть и кричать. Он тогда испугается. И со шкафа прыгнет. На этот раз мы пингвина схватим.
Мы стали орать и свистеть что есть мочи. Я, правда, свистеть не умею. Свистел только Витька. Зато я орал во всё горло. Чуть не охрип.
А пингвин будто не слышит. Очень хитрый пингвин. Притаился там и сидит.
— Давай, — говорю, — в него что-нибудь кинем. Ну, хотя бы подушку кинем.
Кинули мы на шкаф подушку.
А кошка оттуда не прыгнула.
Тогда мы на шкаф закинули ещё три подушки, мамино пальто, все мамины платья, папины лыжи, кастрюльку, папины и мамины домашние туфли, много книг и ещё много всего. А кошка оттуда не прыгнула.
— Может быть, её нет на шкафу? — сказал я.
— Там она, — сказал Витька.
— Как же там, раз её там нет?
— Не знаю! — говорит Витька.
Витька принёс таз с водой и поставил его у шкафа. Если вздумает кошка со шкафа прыгнуть, пусть прямо в таз прыгает. Пингвины любят в воду нырять.
Мы ещё кое-что покидали на шкаф. Подождали — не прыгнет ли? Потом подставили к шкафу стол, на стол стул, на стул чемодан и на шкаф полезли.
А там кошки нет.
Исчезла кошка. Неизвестно куда.
Стал Витька со шкафа слезать и прямо в таз плюхнулся. Воду разлил по всей комнате.
Тут мама входит. А за ней наша кошка. Она, видимо, в форточку прыгнула.
Мама всплеснула руками и говорит:
— Что здесь происходит?
Витька так и остался в тазу сидеть. До того напугался.
— До чего удивительно, — говорит мама, — что нельзя их оставить одних на минутку. Нужно же натворить такое!
Нам, конечно, пришлось убирать всё самим. И даже пол мыть. А кошка важно ходила вокруг. И посматривала на нас с таким видом, как будто бы собиралась сказать: «Вот, будете знать, что я кошка. А не тюлень и не пингвин».
Через месяц приехал наш папа. Он рассказал нам про Антарктиду, про смелых полярников, про их большую работу, и нам было очень смешно, что мы думали, будто зимовщики только и делают, что ловят там разных китов и тюленей…
Но мы никому не сказали о том, что мы думали.